Cover-Victor-Maurel
Певцы о вокале& nbsp;Про оперу

Виктор Морель. Разум это всё.

Из книги «Беседы с певцами и педагогами» Г. Брауэр (1917 г.), перевод vocal-noty.ru.

Виктор Морель
(1848-1923)

Французский оперный певец (баритон). Пел в Парижской опере, Ковент-Гарден, МЕТ. После окончания карьеры преподавал, издал труды по вокальному искусству. Морель — первый исполнитель партий Яго в опере Верди «Отелло», Фальстафа в одноимённой опере, Тонио в «Паяцах» Леонкавалло.

Как я сохраняю свой голос и свой репертуар? Благодаря разуму. Я точно знаю, как спеть качественный тон, силой воли я вызываю те ощущения, которые его сопровождают. Как мы поем ноты, арии, создаем образ? Не всё ли сделано умом, мыслью? Я должен подумать о тоне, прежде чем его спеть, я должен визуализировать образ, определить, как я его себе представляю, прежде чем воплотить его на сцене. Я должен идентифицировать себя с персонажем, чтобы сделать его живым.

Опять же, я могу придумать образ, создать мысленную картину, но как показать это зрителю? Для этого я сначала должен убедить себя, что я — тот персонаж, потом убедить зрителей, что я действительно такой человек.

Скажем, я должен сыграть, например, Амонасро. Я должен представить пленного короля, скованного цепями перед своими поработителями. Я должен чувствовать то же, что и он. Я должен верить, что я скован, через позу, через действие, лицо, жесты, голос я должен сделать этого героя реальным для зрителя.

Если я когда-то тщательно разработал образ, сделал его своим, тогда он навсегда мой. Я могу показать его в любой момент. Если я чувствую себя хорошо, я могу спеть роль сейчас же так, как всегда ее пел, потому что моя мысль не изменилась. Не важно, больше у меня сейчас голоса или меньше, я никогда не потеряю концепцию персонажа.

Певец Виктор Морель
Виктор Морель

Предположим, у меня противоположный характер, например, элегантный Дон Жуан.

Мистер Морель встал и, обернув вокруг себя воображаемый плащ, мгновенно преобразился, улыбнулся, и вся его внешность выразила воплощение героя Моцарта.

Видите ли, я должен прожить персонаж, сделать его своим, иначе я не смогу воспроизвести его в одно мгновение. Любой образ, чтобы быть жизненным, артистичным, должен быть частью меня самого. Нужно войти в характер. Когда я пою Яго, то я — не я. В Париже, в Сорбонне, я прочитал несколько лекций на тему отождествления себя с персонажем.

Но нужно не забывать петь. Комбинация тонкой игры и мастерского пения встречается редко. В наши дни певцы думают, если они играют, то это окупает невыразительное пение. Часто певцы уступают искушению кричать, делать резкие тона, просто для эффекта.

Тут господин Морель изобразил те звуки, которые недавно слышал в оперном спектакле с таким удовольствием, что из соседней комнаты пришел член семьи, подумав, что что-то произошло и нужна помощь. Морель поспешно заверил его, что все в порядке, и никто не пострадал. После этого мы от души посмеялись над этим инцидентом.

Когда господин Морель вышел привести в порядок свою художественную студию, перед тем, как мы туда войдем, мой коллега сказал мне: «Какой замечательный человек! Он такой сильный и энергичный, несмотря на его преклонный возраст. Он наверняка поднимается по этой лестнице по двадцать раз на дню. Несомненно, он все еще имеет свой голос, как говорит. И какая у него была карьера! Он был другом Верди. Он сказал, что это был замечательный опыт, когда композитор сам садился за рояль и показывал, как он хочет, чтобы его музыка пела.

В ранний период своей карьеры Морель пел в опере Верди «Симон Бокканегра». Там есть пара очень драматичных сцен, особенно в финале, сцена смерти. Морель пел и играл так, что все остальные певцы были в слезах. Верди присутствовал на этом спектакле и был глубоко тронут его исполнением. После занавеса он пришел на сцену и дрожащим голосом воскликнул: «Вы создали образ так же, как и я, я напишу оперу специально для вас!» И это была опера «Отелло», где партия Яго была написана для Мореля. В преклонном возрасте композитор часто выражал желание поехать в Париж, чтобы просто услышать еще раз, как поет Морель.»

Про свою художественную студию Морель говорил так: «Мои друзья твердят мне, что у меня должна быть просторная студия, но я доволен этой, потому что здесь тихо, здесь я могу быть один и свободно общаться с собой. Здесь я могу спокойно изучать свое искусство, Искусство — моя религия. Когда люди спрашивают меня, хожу ли я в церковь, я отвечаю «нет», я поклоняюсь бессмертному, что внутри, что я чувствую в душе, отражению Всемогущего!»

Из книги «Беседы с певцами и педагогами» Г. Брауэр (1917 г.), перевод vocal-noty.ru.

Поделиться:

Наш сайт использует файлы cookies, чтобы улучшить работу и повысить эффективность сайта. Продолжая работу с сайтом, вы соглашаетесь с использованием нами cookies и политикой конфиденциальности.

Принять